По завершении длительной и дорогостоящей войны могло показаться, что восстановление мира окажется сравнительно простым и приятным делом. Наверняка ведь силы вчерашних противников иссякли, да и непримиримая враждебность излилась в полной мере. Пора бы и успокоиться.
Тем не менее потребовалось немало лет, чтобы раны войны окончательно зарубцевались. Все происходило в точности, как в послевоенные периоды XX века: поля сражений опустели, но былые конфликты с новой силой возродились в иных сферах. Увы, на пути быстрого и гармоничного восстановления нации возникло множество препятствий.
Прежде всего, не следует забывать о той горечи и разочаровании, которые война оставила в сердцах американцев. С болью озирали южане свои разоренные земли и погубленный мир.
Их доля в национальном богатстве уменьшилась наполовину. Атланта, Чарлстон и Ричмонд лежали в руинах; крупнейшие железнодорожные станции были выведены из строя; отмена рабства сделала их практически нищими - по самым скромным подсчетам южане лишились от 3 до 4 млрд долларов, в свое время вложенных в приобретение рабов.
Валюта Конфедерации обесценилась, стоимость земли катастрофически упала. Понадобилось двадцать лет, чтобы производство хлопка и табака достигло довоенного уровня. На восстановление сахарных плантаций ушло и того больше - три десятилетия.
А моральный ущерб? Гордость южан невыносимо страдала при мысли, что их доблестная армия потерпела бесславное поражение. Более четверти миллиона мужчин - лучшие сыны Юга - сложили головы на этой проклятой войны, и во имя чего? Ради того, чтобы дерзкие, заносчивые и бесчестные федералы наслаждались всей полнотой власти?
А северяне в то же время оплакивали свои непомерные жертвы: ведь потери Союза на 40 % превышали таковые у противника. Вряд ли на Севере осталась хоть одна семья, у которой война не унесла бы сына, отца или мужа.
И виной тому были, по их мнению, не честолюбивые и агрессивные планы Союза, а предательские действия южан. Именно подлый заговор мятежников-рабовладельцев стал причиной всех этих смертей и воцарившегося в обществе хаоса.
Северяне не склонны были жалеть побежденных. Жестокая война почти начисто истребила в сердцах людей такие чувства, как сострадание, доверие и добрая воля.
Помимо того, существовал целый ряд проблем технического порядка. Дело в том, что в конституции отсутствовали четкие указания по поводу восстановления республики.
Собственно, трудно ожидать от любого документа, чтобы он подробно прописывал процедуру своего аннулирования. Как бы то ни было, целый ряд неотложных вопросов требовал немедленного разрешения.
Прежде всего, необходимо было определиться со статусом южных штатов. Они вновь вернулись в лоно Союза, но на каких правах? Считать ли их присоединившимся иностранным государством или же покоренными территориями?
Более того, если, согласно конституции, отложение штатов невозможно, то следует ли признавать сам факт их выхода из Союза?
Далее, какое федеральное ведомство возьмет на себя руководство процессом реконструкции? Является ли это задачей исполнительной, законодательной или, может быть, судебной ветви власти?
Отсутствие четких директив на сей счет привело к ожесточенной конкурентной борьбе: каждая из инстанций стремилась урвать себе дополнительный кусочек власти.
Третья проблема, как и следовало ожидать, касалась политического аспекта власти. Минувшая война привела к тому, что и Север, и Юг обзавелись более сильными, чем прежде, и более централизованными национальными правительствами.
Круг их полномочий был чрезвычайно велик: они распоряжались денежными средствами и людскими ресурсами, принимали новые законы и приостанавливали действие старых.
Казалось бы, для успешного преодоления последствий войны требовалось еще больше расширить возможности этих правительств, но...
Так уж сложилось, что в американской политической традиции всегда доминировал страх перед чрезмерной концентрацией власти и перманентное стремление защитить драгоценный и хрупкий дар свободы.
И если одни задавались вопросом, сколько власти потребуется, чтобы реализовать военные цели, тут же находились другие, которых волновало, а не окажется ли этой власти слишком много - так что пострадают республиканские принципы.
Четвертая проблема заключалась в том, что реконструкция как таковая началась еще во время гражданской войны. Как только войска Союза оккупировали южные территории, они тут же принялись насаждать там собственные принципы управления.
В столь сложных обстоятельствах президент Линкольн делал ставку на политику снисхождения и примирения. В частности, он призывал не отталкивать унионистов, а проявлять уважение к их чувствам.
Линкольн разработал собственный, весьма миролюбивый план, который должен был успокоить южан, поскорее закончить войну, обеспечить освобождение негров и в кратчайшие сроки восстановить единство нации.
Далеко не все члены Конгресса соглашались с президентом. Радикальные республиканцы настаивали на собственном видении ситуации. Это противостояние особенно обострилось в послевоенный период.
Надо признать, тому были веские причины. Белые южане не желали расставаться с привычным образом жизни: они изыскивали все новые способы для притеснения формально освобожденных рабов.
Одновременно они, не таясь, воздавали почести бывшим конфедератам, с их точки зрения, героям войны. Столь дерзкое и непримиримое поведение вчерашних мятежников подвигло Конгресс на ужесточение позиции: в спешном порядке начали разрабатывать программу коренного изменения жизни на Юге.
Подобное изменение федеральной стратегии вызвало резкое недовольство в южных штатах и попутно привело к политическому расколу в Вашингтоне.
Немалая проблема возникла и в связи с гибелью Линкольна. После его смерти конгрессмены отвергли президентскую программу реконструкции и заявили о неправомочности президента принимать столь важные решения без ведома и согласия Конгресса.
Теперь большие надежды возлагались на нового главу исполнительной власти - Эндрю Джонсона. Предполагалось, что он поставит более жесткие условия реинтеграции южных штатов.
К сожалению, приходится признать, что новому президенту не хватало ни политического такта Линкольна, ни его надежной команды, ни партийного авторитета. Да Джонсон и не пытался поладить с конгрессменами, он выказывал гораздо больше расположения к южанам, чем к собственным законодателям.
В результате нация, и без того разобщенная секционными разногласиями, вынуждена была страдать от конфликта между президентом и Конгрессом.
Возможно, самым серьезным препятствием для быстрой и успешной реконструкции стал небывалый всплеск расизма. По словам историка Уильяма Жиллета, в этот период "большинство белых американцев были на сто процентов убеждены в превосходстве собственной расы".
При подобном отношении любая попытка обеспечить гарантированные права чернокожих была обречена на провал. Белые рассматривали негров как представителей низшего порядка, которые в лучшем случае пока не готовы, а в худшем - и вовсе неспособны принимать полноценное участие в жизни страны.
Минувшая война никак не связывалась в глазах белых северян с борьбой за освобождение чернокожих рабов, посему все попытки даровать неграм равные права наталкивались на непонимание и раздражение.
Южане и вовсе рассматривали эту затею как прямой вызов своим принципам и традициям. Все чаще поговаривали о злонамеренном эксперименте северян, которые желают разрушить мир посредством черной власти.
Когда стало ясно, что политические демарши бесполезны - Конгресс явно вознамерился довести борьбу за права негров до победного конца, - белые южане решили прибегнуть к тактике террора.
В 1866 году возникла военизированная организация под названием Ку-клукс-клан, ставшая серьезной помехой на пути реконструкции.
Свой план Линкольн обнародовал в декабре 1863 года. Воспользовавшись правом президентского прощения, он настаивал на максимально мягком подходе к процессу перестройки государства.
Линкольн пообещал амнистировать всех южан (за исключением высших военных и политических чинов Конфедерации), которые присягнут в лояльности Союзу и примут идею освобождения рабов.
Если присягу на верность принесут 10 % от числа избирателей, принимавших участие в выборах 1860 года, штат получает право заново сформировать правительство и присоединиться к Союзу.
Президент рекомендовал (но не настаивал) предоставить избирательные права чернокожим мужчинам. Теннесси, Арканзас, Луизиана и Виргиния приняли план Линкольна и выполнили положенную процедуру, однако несговорчивый Конгресс отказался признавать присланных ими представителей.
Законодатели подготовили проект, в котором значительно ужесточили условия возврата в Союз. Прежде всего, не удовольствовавшись предложенной Линкольном цифрой в 10 %, они потребовали, чтобы на верность присягнула большая часть белого населения штата.
Второе условие касалось организации местных конвентов: поскольку этим конвентам в дальнейшем предстояло формировать правительства штатов, то принимать в них участие разрешалось лишь тем, кто в прошлом не запятнал себя нелояльностью по отношению к Союзу.
Воспользовавшись "карманным вето", Линкольн отложил подписание предложенного законопроекта. Однако трагическая смерть Линкольна в середине апреля 1865 года помешала прийти к согласию и решить все вопросы, связанные с предстоящей реконструкцией.
В отличие от своего предшественника, новый президент Эндрю Джонсон не производил впечатления человека, который способен в чем-либо переубедить Конгресс.
Учитывая особенности политического момента, Джонсон представлял собой весьма спорную фигуру: выходец из южных штатов, в прошлом рабовладелец, убежденный расист и к тому же член демократической партии.
Конгресс выдвинул собственную (первую по счету) редакцию плана реконструкции. Главный упор делался на защиту гражданских прав (в том числе избирательных) освобожденных негров и отстранение от государственных должностей бывших конфедератов.
В 1867 году законодатели разработали новый, второй по счету, план реконструкции. Десять неприсоединившихся штатов Конфедерации были сведены в пять военных округов, подчинявшихся генералам армии, уполномоченным вводить военное положение.
Каждому штату предписывалось сформировать конвент (путем всеобщего мужского голосования) и принять конституцию, обязательным пунктом которой являлось избирательное право для негров. После ратификации Четырнадцатой поправки штат мог снова присоединиться к Союзу.
Вообще следует отметить настойчивое стремление вчерашних рабов к активному участию в политической жизни страны. Уже в 1865 году были образованы первые черные конвенты - для обсуждения коллективных потребностей чернокожего населения и определения его главных политических целей.
По мере того как в ходе проводимой Конгрессом реконструкции избирательные права негров расширялись, они принимали активное участие в голосованиях, выставляли своих депутатов в конституционные конвенты штатов (кооперируясь при этом с республиканцами) и претендовали на доступные им политические должности.
В правительствах южных штатов чернокожие американцы занимали примерно 15-20 % всех должностей. Немалых успехов они добились и в Конгрессе: в палате представителей им принадлежало 14 мест, а двое афроамериканцев пробились в сенаторы.
По мере того как демократическая партия наращивала свое влияние на Юге, на Севере члены республиканского Конгресса все более охладевали к заявленной программе реформ.
Одни конгрессмены утверждали, что негры не нуждаются в помощи и поддержке: ведь, получив свободу, избирательные права и равенство перед законом, они находятся в том же самом положении, что и белые члены общества.
Другие республиканцы выражали озабоченность по поводу тех безобразий, что творились в южных правительствах (недаром же стиль их работы характеризовался как "организованный грабеж").
Особенно неприятно выглядели скандалы, связанные с президентом: администрации Улисса С. Гранта предъявляли обвинения в коррупции, мошенничестве и взяточничестве в особо крупных размерах.
Что и говорить, блестящая слава военного героя помогла Гранту выиграть выборы 1868 года, однако его политическая некомпетентность сыграла роковую роль, лишив президента необходимой поддержки в 1872 году, когда он решил баллотироваться на новый срок.
К тому же назревали новые зловещие события, которые заставили забыть о неудавшихся попытках реформировать Юг. В 1873 году в американской экономике наступил пятилетний период серьезного упадка, и на место мечтам о всеобщем социальном равенстве пришли заботы о восстановлении экономики.
В конце концов местный контроль и принципы невмешательства победили, и на Юге утвердилось главенство белых. Однако перед этим Конгрессу удалось осуществить ряд важных преобразований.
Проводники реконструкции уничтожили институт рабства, пресекли попытку сецессии, внесли в конституцию поправки, обеспечившие расширение федеральной власти, навечно подтвердили неделимый характер республики и гарантировали свободным гражданам страны избирательное право и право занимать гражданские должности.
Если проводить сравнение с эмансипацией на европейском Западе, отмечает Эрик Фонер, то следует признать, что американское общество оказалось единственным в мире, где бывшие рабы на протяжении нескольких лет процесса эмансипации пользовались всей полнотой политических прав и реальной политической властью.
Однако губернатор Сэм Хьюстон отказался принести присягу Конфедерации, и Конвенция собрала новое правительство штата.
Именно в Техасе - 12 мая 1865 года - состоялась последняя битва Гражданской войны (техасцы ещё не знали, что войска Конфедерации под предводительством генерала Ли сдались 9 апреля в Виргинии).
Что ожидало южан. 1886 - 1873 г.
Что ожидало южан. 1886 - 1873 г.
Что ожидало южан. 1886 - 1873 г.
Что ожидало южан. 1865 - 1873 г.
Что ожидало южан. 1865 - 1873 г.
"..в 1876 году генерал Грант впервые в истории США, вопреки практике, заложенной еще «отцами-основателями» Вашингтоном и Джефферсоном, решил выдвинуть свою кандидатуру на президентский пост в третий раз. Однако, крупные деятели Республиканской партии, к которой он принадлежал, убедили его снять свою кандидатуру, объяснив ему, что шансов на победу с теми «достижениями» его правительства, которые на тот момент имелись, у него нет никаких. А своих собственных сторонников среди партийных воротил Грант подрастерял вследствие коррупционных скандалов, погубивших карьеру многих из них. Не желая оказаться изгоем в собственной партии, Грант снял кандидатуру. В связи с тем, что тяжеловес сошел с дистанции, за выдвижение разгорелась борьба партийных группировок закончившаяся выдвижением компромиссной фигуры – губернатора Огайо Рутерфорда Хейса. Демократы со своей стороны выдвинули популярного политика, губернатора Нью-Йорка Сэмюэла Тилдена, прославившегося разоблачением упоминавшейся «банды Твида».
Тилден выиграл выборы (первым из демократов со времен гражданской войны), Хейс признал поражение. Но не признал его генерал Грант. В связи с поступавшими сообщениями о фактах махинаций и насилия в ряде южных штатов – тогда оплоте Демократической партии – Грант объявил, что выборы в этих штатах сфальсифицированы. В трех из – Южной Каролине, Луизиане и Флориде – на тот момент еще оставались вошедшие тутда в гражданскую войну федеральные войска, и – какое совпадение- именно в этих штатах голоса были признаны спорными. Ситуация обострилась, на побежденном в недавней войне и сильно ограниченном в политических правах Юге оживились реваншистские настроения, подогреваемое кризисом недовольство давало о себе знать в других частях страны, раздавались призывы к восстанию, звучал лозунг «Тилтен или кровь» – в общем, замаячил призрак новой гражданской войны.
Республиканцы в Сенате были за Хейса, демократы в Палате представителей – за Тилдена. Была создана согласительная избирательная комиссия, в которую вошли по 5 членов от каждой из палат и от Верховного суда. По итогам пересчета голосов комиссия пришла к выводу, что победил всё же Хейс. Палата представителей пыталась возражать, но в итоге республиканцы и демократы достигли между собой негласного соглашения (т.н. Компромисс 1877 года»), согласно которому демократы признали Хейса президентом, а тот согласился во-первых вывести из южных штатов остававшиеся там федеральные войска и ввести нескольких представителей Демократической партии в свою администрацию. Американский Юг и Демократическая партия были таким образом политически эмансипированы, проводившаяся американским правительством со времен гражданской войны политика т.н. «Реконструкции Юга» была свёрнута. 5 марта 1877 года Хейс принес президентскую присягу, Тилден поздравил его, непрерывное правление республиканцев продолжилось еще на восемь лет..".
http://ru-royalty.livejournal.com/4335133.html
Что ожидало южан. 1886 - 1873 г.
Что ожидало южан. 1865 - 1873 г.
Что ожидало южан. 1865 - 1873 г.
Что ожидало южан. 1865 - 1873 г.