Офицер-чернорубашечник Дотти следующим образом описывает события, развернувшиеся в Арбузовке: "Гроздья снарядов обрушивались на село, на мои позиции и на балку, где стояла колонна беглецов. Особенно доставалось нашим позициям и колонне, которая укрывалась в балке.
Там происходили ужасные сцены. На этих людей, силы которых уже были на пределе, обрушился огненный смерч. Некоторые из них изрыгали проклятья, другие молились, многие сходили с ума.
Один безумец прибежал к нам в окоп, крича, что он прилетел на самолете, чтобы выручить нас. Потом он направился в село, чтобы сообщить эту радостную новость.
Один из моих солдат сказал, что ему интересно, неужели на том свете так же страшно. Он отошел на несколько шагов и застрелился.
Некоторые выскакивали из балки и бежали в степь. Мы видели черные точки, которые показывались на склоне и устремлялись вдаль. Куда бежали эти отчаявшиеся люди?"
В канун Рождества, уже в окружении эта группировка продолжила попытку прорваться в юго-западном направлении и достигла опорного пункта Чертково.
"Немцы и итальянцы плечом к плечу"
Для блокады Чертково советское командование оставило незначительные силы. В городе находилось около 4 тысяч немцев и почти вдвое больше итальянцев. Немцы захватили склады итальянской армии, покинутые интендантскими чиновниками, и распоряжались ими по своему усмотрению.
Так, германский комендант объявил, что будет выдавать паек только тем итальянцам, которые запишутся в создаваемые добровольческие "центурии". Из почти восьми тысяч итальянцев удалось записать и "центурии" не более трехсот или четырехсот человек, причем некоторые записывались для получения пайка сразу в две "центурии", ни в одной из них не собираясь воевать.
"Полковник Маттиотти, - вспоминал солдат Корти, - взобравшись на телегу, говорил речь, обращаясь к тем, кто его окружал. Подчиняясь желанию объяснить самому себе тяжелое положение, в которое мы попали, наш старый полковник совсем потерял чувство реальности.
Он говорил о благородных чувствах, о доблести, о любви к родине. Слова эти звучали так неуместно, что мы только усмехались".
Тысячи итальянских солдат остались на берегу Дона: мертвые, замерзшие, раненые или пропавшие без вести. Некоторые из них уже двигались на восток, чтобы сдаться в плен советским войскам.
Советские танки из 15 танкового корпуса генерала Копцова, уже вечером первого дня наступления, ворвались в деревню Жилино, и не понеся потерь полностью разгромили располагавшийся там штаб XXIV танкового корпуса.
При этом погиб (по распостранённой привычке западных бульварных книжек о войне на восточном фронте, этот эпизод преподносится как выход безоружного генерала навстречу танкам или даже "захват в плен" с мгновенным расстрелом на месте в районе Чилино-Сотницкая) командир корпуса генерал-лейтенант Мартин Вандель (Martin Wandel), которому посмертно было присвоено звание генерала артиллерии.
Генерал Мартин Вандель.
Сам генерал Василий Алексеевич Копцов вскоре также пал в боях под Харьковом 3 марта 1943 года не надолго пережив немецких командиров 24 тк.
Фронт отодвинулся назад на глубину до 40 километров и с развитием событий удалялся в северном направлении. Первые танки Т-34 появились в тылу Альпийского корпуса.
Дивизии "Тридентина", "Кунеэнзе" и "Винченца" организованно отходили назад, пока отступающие колонны совершенно не перемешались. Это вызвало беспорядки. Все войска не могли начать движение в течение нескольких часов. Походные колонны стали сходить с дорог, и это означало то, что они бросали свою технику и машины.
Командир 156-й пехотной итальянской дивизии "Винченца" открыл огонь по немецкой походной группе с целью прочистить себе путь на запад.
Таким образом, он уничтожил тех, кто первоначально предоставил ему возможность отходить. Фельдфебель Эрнст Хенерсбергер (Ernst Hennersberger) вспоминал: "Показанная таким высокопоставленным офицером итальянских вооруженных сил преступность и жестокость - только ради спасения своей собственной шкуры - просто неописуема".
Ночью с 20 на 21 января боевая группа дивизии "Тридентина" в районе Лесничанской с четырьмя штурмовыми орудиями пересекла дорогу Постоялый - Россошь. Самоходки на короткое время увязли в болоте. Генерал Айбл прибыл еще до рассвета, сидя на радиаторе тягача.
Он отбуксировал САУ и попытался воодушевить итальянцев призывом двигаться вперед. Но как только он подошел к походным колоннам, итальянский солдат бросил ручную гранату, разорвавшуюся рядом с генералом.
Генерал Карл Айбл (Karl Eibl), который был двадцать первым по счету военнослужащим, получившим Рыцарский крест (награжден 19 декабря 1942 года), в скором времени умер в результате этой предательской попытки убийства.
Фельдфебель Эрнст Хенерсбергер сказал по этому поводу: "Это было выше сил всего личного состава. Мы сделали все возможное для того, чтобы помочь итальянским товарищам, и просто не понимали, за что они нам отплатили таким ужасным поступком".
В полдень 21 января отступающие войска вышли к Кравозовке. Генерал-лейтенанту Айблу в самых примитивных условиях сделали операцию, пытаясь спасти его висевшую на волоске жизнь. Однако он скончался в 18.45 в тот ужасный для немцев день.
Генерал-лейтенант Карл Айбл.
В Николаевке немецкие войска напоролись и уничтожили колонну артиллерии Красной Армии, добыли продовольствие из разбитой русской полевой кухни и продовольственных мешков убитых русских солдат, всегда висевших у них за плечами. Однажды голодные немцы нашли там даже яблоки, хранившиеся в уксусе, которые тут же были немедленно съедены.
В первых числах февраля солдаты и офицеры Альпийского корпуса, вышедшие из окружения, собрались в н/п Шебекино. Из дивизии "Тридентина" уцелело 6500 человек, из дивизии "Юлия" - 3300, из дивизии "Кунеэнзе" - 1600 и 1300 из "Винченцы".
Общие потери Альпийского корпуса убитыми, пропавшими без вести, ранеными и обмороженными составили 43 580 человек, или 80 % его состава.
Никто из немецких генералов корпуса Айбла не выжил в этих боях. Все они добровольно отказались улететь и остались со своими подчиненными.
Последний командующий 24-м танковым корпусом генерал-лейтенант Арно Яр, награжденный немецким Золотым и Рыцарским крестами, был также тяжело ранен 1 января 1943 года и покончил жизнь самоубийством.
Генерал-лейтенант Арно Яр.
Journal information