"Начиная с Можайска,я часто замечал одного прибывшего из Москвы офицера нашей легкой пехоты,некого фон Трельтшта ,который все отступление до сих пор проделал на повозке,нагруженной чаем в мешках,совсем как в Германии перевозят овес. На этот раз офицер расположился около моего костра.Он изготовил себе чай,выпил его и разрешил слуге сварить для себя уже спитую чайную траву.Это жестокая бережливость при невероятном запасе чая на повозке возбудила мое негодование и вызвала с моей стороны некоторую укоризну. "Да что вы думаете."- ответил он мне -"Если только я довезу этот чай до Германии, я сразу разбогатею."
Мы снялись очень рано.А этот офицер захлопотался около своего чая и запоздал : вскоре после нашего выступления на наш лагерь напали казаки и,кажется взяли в плен этого офицера со всем его чаем,и всех кто был с ним. По крайней мере,с этих пор его более небыло видно.
Переход этого дня(15 ноября) был до крайности изнурителен и затруднен неоднократными нападениями казаков и сильным морозом. Наполеон давно уже ушел вперед со своей гвардией.Мы следовали за ним,как отсталые,и,подобно вчерашнему,казаки сгоняли нас в кучу то сзади,то сбоков,но не нападали на нас. Приблизительно на расстоянии часа от Красного мы увидели конные ряды русских и их артиллерию,расставленую по высотам,влево от дороги,на таком близком расстоянии,что мы с минуту на минуту готовились очутится в плену.
Тем временем наша кучка отсталых,состоявшая из офицеров и солдат всех наций,и при том в самом оборваном виде,возросла до 300 человек.Генералы фон Штокмаер и фон Кернер построили ее в ряды : у большинства в руках были палки,шомполы и иного рода дорожные посохи,которые они взяли на плечо словно ружья.Я тоже спешился и примкнул со своей лошадью к правому флангу,чтобы несколько увеличить линию. Тем временем подвезли одну из наших пушек,но она настолько была завалена ранцами и тому подобным,что прошло немало времени пока ее подготовили к выстрелу. Когда она наконец выпалила грохот оказался таким слабым и вялым, что кто-то заметил : "Совсем плохо наше дело, даже порох утрачивает силу, не только люди и лошади."
Когда и русские в свою очередь пустили в нас несколько ядер,храбрый генерал фон Штокмейер скомандовал : "Направо кругом! Марш!" .... В этот день потеряны были последние вюртембергские пушки,равно как и многие другие. Наступил день 16 ноября, и пестрое убожество стало видно со всех сторон.Маленький город Красный был переполнен оборванцами всех языков европы,а за стенами раздавался страшный грохот пушечной и ружейной стрельбы.
Накануне в упомянутой теснине одному ветерану артиллерии,старшему канониру,пушечным ядром раздробило ногу. Я нашел его вместе с женой на порядочной квартире:он был перевязан однако у него был жар и сильные боли.Я снял повязку и осмотрел рану.
Кости были раздроблены,разорваны мускулы,сосуды и т.д. Единственным средством для спасения была ампутация ноги выше колена, но как только я заговорил об отнятии ноги,в разговор вмешалась жена. "Как вы можете быть таким жестоким чтобы увеличивать наше беспредельное несчастье!"- заявила она - "Как только мы ступили ногой на эту землю, нам пришлось боротся с голодом, жаждой, морозом и со всякими бедствиями,какие только могут достаться на долю человека.Господь Бог оборонял нас до этого моста.Я не стану молить Его об отмщении тому жестокому человеку, который завел нас сюда и вогнал в эту беду и сердце которого не знает сочувствия к человеческим страданиям."
Бравый же вояка сказал: "Оставте мне мою ногу,какая она есть:я покорюсь судьбе здесь столь же спокойно,сколь хладнокровно я не раз ждал смерти у своей пушки.Только забота вот об этой жене моей да о детях там дома,делает смерть более тягостной чем смерть в бою."....
Запомнился мне и один молоденький солдат из артиллерий ского обоза. "Ах,как хорошо что вы пришли",- обратился он ко мне - "Вчера вот,на мосту,я спокойно сидел на своей кляченке,тут-то ядро и угодило мне в ногу.Я сын кирпичника из Унтерленнингена близ Овена.Если будете там когда,передайте поклон моему отцу и скажите что видели меня в этой беде.Я здесь умру,но прежде помолюсь за него.".... - из записок полкового врача 3-го конноегерьского полка герцога Людвига(Вюртенберг) Генриха Рооса.
Journal information