Чтобы покрыть участок фронта одной дивизии, требовалось около 15000 листовок, то есть около 50 снарядов. Единичный разрыв на высоте примерно в 100 метров в условиях безветрия обычно доставлял передаваемое сообщение почти каждому солдату на круговом участке территории диаметром около 150 метров.
Немецкие офицеры велели своим солдатам отбрасывать вражескую пропаганду, не читая, но солдаты читали листовки и часто сохраняли их, хотя, по мнению союзных войск и отдела пропаганды, вряд ли реагировали на них немедленно. Листовки рассеивали во время вечерних сумерек, так что солдаты могли наблюдать, как они падают, и подобрать их позже в темноте, которая защищала их и от огня противника, и от огня своих.
++++++++++++++
Я также обдумал вопрос о том, как влиять на боевой дух войск, более удаленных от линии фронта, посредством использования более мощных артиллерийских орудий. Для стрельбы на более дальние расстояния и для более мощных разрывов использовались 155-миллиметровые гаубицы; они были эффективны и при стрельбе меньшей дальности. Один артиллерийский офицер рассказал мне, что видел мертвого немецкого солдата, половина тела которого была оторвана 155-миллиметровым снарядом, но его рука все еще сжимала листовку с заголовком, точно подходившим к ситуации: "Теперь всё будет действительно очень серьёзно".
У артиллеристов я попросил на время 155-миллиметровую пушку вместе с орудийным расчетом, под моим руководством ее дымовые шашки были переделаны в контейнеры для листовок, причем их количество было в пять раз больше, чем вмещал 105-миллиметровый снаряд. Затем мы подтащили эту пушку к краю длинного оврага и там установили. Я взбирался на склон оврага приблизительно к тому месту, где должны были разрываться снаряды, и залезал там в укрытие. Затем производилась стрельба листовками по заранее составленному плану, с различными параметрами разрывов и над различными точками; эти данные можно было наносить на карту. Таким образом, я смог подготовить своего рода таблицу стрельбы, заменяющую обычные таблицы для орудия данного калибра. Я также принял необходимые меры к тому, чтобы после разрыва снаряда разборчивость текста листовок сохранялась. После третьей серии разрывов на огромной скорости примчался американский автомобиль; люди в нем думали, что едут под вражеским огнем.
++++++++++++++
У капитана Фостера была аналогичная работа в британском корпусе, на левом фланге по направлению к морю. Время от времен у них были чаепития. "Знаешь, что я сейчас делаю? Гоняю чаи с Фостером. Фостер скачет у печки, чтобы не пропустить момент, когда вода закипит. Для британцев этот процесс чрезвычайно важен. Они превратили это в веселый ребяческий фетиш, я отношусь к этому с большим сочувствием".
Когда жена спросила меня о моем здоровье, я ответил, что я "совершенно здоров, почти никогда не упускаю возможности сытно поесть и даже, как это ни странно, регулярно посещаю мой любимый туалет.
Последнее утверждение - шутка. Одна из моих целей, ради которых я стремлюсь к победе, - снова усесться на обычное туалетное сиденье. Вульгарно, да? Оказывается, что нет, если посетить то огромное количество пыточных устройств, которое посетил я. Как бы то ни было, это учит подвижности и умению приспосабливаться. То устройство, которым мы пользуемся в настоящее время, представляет собой деревянную клетку, сколоченную каким-то ленивым военнослужащим рядового состава, который, судя по всему, обладал либо 1) недобрыми чувствами по отношению к военнослужащим выше его по положению, либо 2) на редкость крошечной задницей. Как говорит Фостер, пользоваться этим туалетом - все равно, что пытаться провести верблюда через игольное ушко. Слой инея толщиной в полтора сантиметра, который обнаруживается ранним морозным утром, не облегчает задачу".
Однажды Фостер вернулся очень поздно, так как застрял у моста, находившегося под обстрелом. Немецким пушкам никак не удавалось разрушить мост, и в конце концов они прекратили обстрел, а на Фостера сильнейшее впечатление произвел убитый гражданский человек, лежавший без шапки; он все повторял: «без шапки», было непонятно, почему эта подробность так мучила его. Но затем я вспомнил старинную английскую песенку, которой меня когда-то учили, она пелась на диалекте как средневековая погребальная песня и звучала приблизительно так: "Не ходи туда, где болота; о, не ходи туда, где болота; о, не ходи туда, где болота, а то найдешь свою смерть», строки повторялись рефреном, "и нам придется тебя похоронить… а потом черви съедят тебя, ой-ой-ой… потом утки съедят червей… потом мы уток убьем и съедим… вот так придется нам съесть тебя, ой-ой-ой", а заканчивалась песенка словами "не ходи туда, где болота, не ходи без шапки туда".
До прибытия на фронт в Италии Фостер работал в Северной Африке с самой первой пушкой для обстрела листовками, она передвигалась по прифронтовой зоне вместе с обслуживающим ее расчетом и обстреливала наличествующие цели 25-фунтовыми снарядами. Это, так сказать, мелкорозничное предприятие со временем разрослось. Оно стало участником серьезного бизнеса — предприятия, которое процветало, когда время было тяжелое, но имелся доступный капитал. Пика своего развития этот бизнес достиг на фронте под Кассино в период с января по май 1944 года.
Сходство пропаганды среди войск противника и делового предприятия можно проследить во многих чертах: исследования и разработки, промышленный дизайн, лицензирование продажи товара, районы сбыта, закупки сырья, обработка сырья и изготовление продукции, складирование и распространение продукции, реклама, связи с заказчиками, объемы продаж - все эти составляющие бизнеса во многом были аналогичны особенностям работы военной пропаганды. Эта работа финансировалась государством, поэтому она не в точности соответствовала модели бизнеса, основанного на частном капитале; но если процент сдавшихся вражеских солдат и упадок их боевого духа оценивать как продажу товара, с учетом стоимости его доставки, то эта деятельность, если вести ее эффективно и с умом, в целом окажется приносящей значительную прибыль.
Я сам тоже ездил с кое-какими визитами - в Неаполь, где останавливался в роскошном отеле Palazzo Caracciolo, там размещалось подразделение "D" нашей разведки.
Погода была плохая, войска в плохом состоянии духа. Наша армия застряла на одном месте; в качестве положительного штриха к этой картине можно было добавить: "Однако русские сражаются замечательно".
++++++++++++++++
Армейская квартирмейстерская служба организовала гениальную систему, состоявшую из передвижной бани и магазина обмундирования. Указатели на главной дороге, к югу от линии фронта (шоссе № 6), направляли солдат, которые следовали по этой дороге, к тому месту, где они могли снять с себя одежду, сдать ее, вымыться в горячей бане, получить комплект чистой одежды, погрузиться обратно на свой транспорт и продолжать путь. На меня это произвело очень хорошее впечатление.
Американцы на фронте были грязнее британцев; помню, на Сицилии Хейкок мылся ежедневно, поливая себя водой из своей каски и пользуясь большой губкой, которую он берег, как сокровище. Кроме того, после еды Хейкок всегда совершал моцион, как будто и без того не был весь день на ногах. Однажды утром я встретил немцев, только что сдавшихся в плен, они производили впечатление поднявшихся из какой-то отвратительно грязной преисподней. Один печальный светловолосый парень соскабливал грязь с другого такого же и расчесывал его волосы так тщательно, как обезьяны перебирают друг другу шерсть на голове. Что касается американских солдат, то, может быть, американцы еще детьми научились наказывать своих матерей тем, что пачкались в грязи. А теперь они наказывали армию таким способом, которому было трудно воспрепятствовать." - из воспоминаний офицера отдела пропаганды 5-й армии США А.де Грациа.
(+12 фото)
Journal information