oper_1974 (oper_1974) wrote,
oper_1974
oper_1974

Categories:

Чеченца отпустили, а чекистов посадили. И это в 1942-м!

       "В сентябре 1941 года меня вызвали подписать протокол об окончании следствия. От старого обвинения против меня остался только пункт 7 (вредительство) статьи 58. В качестве доказательства к делу была приложена экспертиза профессора Чечено-Ингушского государственного пединститута Сафоновой-Смирновой.
         Немцы подошли к Москве, в горах Чечни бушевали мятежи и бунты, их возглавили Майербек Шерипов в Шатое и Хасан Исраилов в Галанчоже. Мои подельники были уже осуждены через особое совещание за старые "признания". А в октябре 1941 года начался второй суд надо мной. Я не надеялся на повторное освобождение.
        Суд вел новый председатель Верховного суда Чечено-Ингушетии дагестанец Мусаев, прокурором был ингуш Бузуртанов, а защитником чеченец из Урус-Мартана (фамилию его не запомнил). Он подошел ко мне до начала суда и сказал: "По существу обвинения никто не защитит вас так, как вы сами, поэтому на себя я беру только юридическую сторону вашего дела".
         Через час председатель суда огласил приговор: "Считать обвинение Авторханова по статье 58 пункту 7 доказанным и лишить его свободы на три года, но так как он уже отсидел четыре года, то освободить из-под стражи".
         (На воле я узнал, что к этому приговору было приложено заявление председателя суда: "Я вынес данный обвинительный приговор вопреки своей судейской совести, под давлением местных властей. Прошу Верховный суд РСФСР отменить мой приговор, а подсудимого считать по суду оправданным"). Председатель сказал, что меня освободят через день, в понедельник.



1-112.jpg

        Настал понедельник, тянулась неделя, прошли месяцы - меня не выпускали. Лишь после настойчивых требований и угроз объявить голодовку я добился ответа: спецпрокурор и следователи НКВД подали протест в      Верховный суд РСФСР против мягкого приговора по моему делу, а значит, необходимо дождаться решения...
        Надзиратель, открыв окошко, крикнул: "Авторханов, с вещами!" Сокамерники посочувствовали, а я с грустью подумал: "Ну вот, и до камерной агитации дело дошло". Было это под 22 апреля 1942 года (день рождения Ильича!).
        Меня повезли во внутреннюю тюрьму. Там подвергли тщательному обыску. Нашли даже иголку (дань суеверию), которую я спрятал в подкладке пиджака. Завели в камеру - там двое. Один - тяжело раненный повстанец из отряда Исраилова, другой - старый знакомый из соседней камеры общей тюрьмы (ему предъявили камерную агитацию).
        Я был погружен в мрачные мысли о своей судьбе, когда дверь камеры открылась и кто-то приказал: "Следуйте за мной". Я оказался в кабинете служащего, которого ранее не видел. Он был корректен и предупредителен. Как раз от таких и ждешь подлости. Однако он сообщил мне невероятную еще пять минут назад новость: "Верховный суд РСФСР отменил обвинительный приговор Верховного суда Чечено-Ингушской АССР и освобождает вас из-под стражи".

85958698.png

        В это время в кабинет вошел нарком госбезопасности ЧИАССР Султан Албагачиев. (Редкостная натура даже в чекистской среде. Ради карьеры он шагал по трупам своих земляков.)
        Он задал мне лишь один вопрос: "Вы за или против советской власти?" Я ответил "за", имея в виду "против". Тогда он подписал какую-то бумагу - вероятно, постановление о моем освобождении - и удалился.
        Служащий НКВД сообщил, что на свободу я выйду к вечеру. За это время меня сводят к парикмахеру, а мою жену попросят принести одежду. Заодно предупредил о неразглашении содержания нашего разговора и предстоящем освобождении. Около семи вечера меня выпустили из внутренней тюрьмы через черный ход.
         В НКВД знали, что с организатором мятежа в Горной Чечне Исраиловым мы друзья со школы. Знали также, что после моего первого освобождения Исраилов приезжал ко мне.
         Освобождая меня во второй раз, чекисты предложили мне поехать к Исраилову в качестве официального представителя правительства, чтобы уговорить его на добровольное сотрудничество с властями или захватить, если откажется от сотрудничества. К немалому удивлению чекистов, я принял их предложение. У меня имелись свои планы...

1400687159_israilov.jpg

        По-моему, это было в первых числах мая 1942 года. Мне вручили извещение о вызове в качестве свидетеля на заседание военного трибунала в здании клуба НКВД. Когда из комнаты ожидания меня пригласили в зал, моим глазам предстала картина, вызвавшая во мне совершенно естественное чувство морального удовлетворения.
        На скамье подсудимых я увидел весь аппарат ежовского НКВД во главе с Ивановым, Алексеенко, Леваком и Кураксиным. Их измученные лица свидетельствовали о том, что они тоже прошли через пытки и побои. Они были в формах, но без орденов и знаков различия.
        После установления моей личности председатель трибунала (Северо-Кавказский трибунал войск НКВД) перешел к вопросам по существу: - Кого знаете из подсудимых? Я назвал.
       - Вам знакомо требование Уголовно-процессуального кодекса РСФСР о запрещении насилия и угроз во время следственного процесса? Отвечаю - Я имею о нем только общее представление.
        - Так послушайте, свидетель, я вам прочту соответствующую статью УПК РСФСР: "Статья 136. Следователь не имеет права домогаться показаний обвиняемого путем насилия и угроз". Теперь я вас спрашиваю, соблюдали ли ваши следователи требование этой статьи во время ваших допросов?
        Такая постановка вопроса непроизвольно вызвала у меня ехидную улыбку, за что я заработал порицание судьи: - Что тут смешного? Я извинился и объяснил, что вспомнил ответ, который дал мне Левак на следствии, когда я ссылался на советские законы.
        Он сказал: "Наши законы написаны не для врагов, а для дураков". Мне показалось, что улыбка промелькнула и на лице самого судьи. На повторный вопрос судьи я ответил, что требования статьи 136 УПК по отношению ко мне следователи не соблюдали.
       Тогда последовал главный вопрос: - Расскажите, какие методы ведения следствия применяли следователи Иванов, Левак и Кураксин?
        Я рассказывал о пытках без чувства мести, без возмущения, без торжества победителя, не вдаваясь в подробности, опуская многие детали.
         Всех подсудимых приговорили по статье 58 пункты 7, 8 и 11 (вредительство, террор и участие в контрреволюционной организации): одних к расстрелу, других к длительным срокам заключения в лагерях." - из воспоминаний Авторханова А.Г.

Абдурахман Авторханов - родился в ауле в Нижнем Науре (Надтеречный район Чечни).

d0b0d0b2d182d0bed180d185d0b0d0bdd0bed0b2-d0b0-d0b3-1.jpg

1937, 10 октября - 1940, весна. - Арестован. Заключение в Грозненскую внешнюю тюрьму. Пребывание более года в одиночной камере.
Перевод во внутреннюю тюрьму НКВД. Следствие. Следователь младший лейтенант ГБ Кураксин. Обвинение в работе на центральный повстанческий штаб в Грозном и межнациональный буржуазно-националистический центр в Москве.

1940, май. - Суд. Отказ подсудимых от показаний, данных под пытками. Приговор от 19 мая: считать всех подсудимых оправданными и освободить немедленно из-под стражи.
Жизнь у друзей. Встреча с другом Хасаном Исраиловым, предложившим организовать отряды самообороны в Чечено-Ингушетии. Отказ от вооруженной борьбы с советской властью. Известие об отмене оправдательного приговора. Бегство из Грозного в горные районы, затем к тете в район Терекли.

1940, ноябрь - 1941, лето. - Арестован. Помещение в тюрьму в Терекли. Препровождение во внутреннюю тюрьму НКВД в Грозный. Новое следствие.
Известие о восстаниях в Галанчоже под предводительством Х. Исраилова и в Шатое во главе с М. Шериповым.
Начало Великой Отечественной войны.

1941, сентябрь. - Окончание следствия. Обвинение во вредительстве (ст. 58-7).

1941, октябрь. - Суд. Приговор: 3 года лишения свободы. Освождение из-под стражи, так как с момента первого ареста прошло 4 года. Продолжение пребывания в тюрьме в связи с обжалованием приговора в Верховном Суде РСФСР.

1942, 22 апреля. - Освобождение по решению Верховного Суда РСФСР. Согласие на роль провокатора в борьбе с Исраиловым. Проверки НКВД. Выступление свидетелем на суде против бывшего руководства НКВД. Встреча с Л.П. Берия для получения индивидуального задания.
Установление тайных связей с Исраиловым. Написание и передача ему Меморандума "Временного народно-революционного правительства Чечено-Ингушетии" на имя правительства Германии.

1942, лето. - Наступление немецких войск на Кавказе. Переход линии фронта. Изоляция. Допросы. Передача Меморандума и предложения об издании серии брошюр об антисоветских восстаниях на Северном Кавказе. Князь Накашидзе.

1943, 17 января - 1945, 12 апреля. - Прибытие в Берлин. Получение паспорта для иностранцев. Деятельность в составе "Северокавказского национального комитета". Сотрудничество в русских, власовских, легионерских органах печати. Знакомство с эмигрантской литературой.

1945-1948. - Пребывание в "турецком лагере" в Миттенвальде. Разгон лагеря. Новая семья. Жена - Людмила Петровна. Дочь - Зара. Жизнь в Розенхейме. Переезд в Мюнхен.

1948-1950. - Участие в создании эмигрантского Института по изучению СССР при участии Гарвардской экспедиции. Издание журнала "Свободный Кавказ". Участие в создании радиостанции "Свобода".

1949-1979. - Преподавание политических наук в "Русском институте Американской армии" в Гармише, затем в Регенсбурге. Заведование кафедрой политических наук. Председатель Академического Совета Института. Защита докторской диссертации.


ipnPK6vca1FyFnoJ0fnVxdkY3pctpPjfxMj_2ZwOutExo-ETanz2YEhFBPtJK6Kz8wBcdq8wwlo0pLA6C-EyS0WTJ5CMnyLr4W1URnkSUH4.jpg


Tags: вторая мировая, наши, противник
Subscribe

promo oper_1974 june 28, 2013 23:25 253
Buy for 100 tokens
По мотивам статьи Ростислава Горчакова. "В январе 1940 года рейхсканцлер Адольф Гитлер дал немецкой судебной системе оценку: "Наши суды - медлительные ржавые машины по штамповке возмутительно несправедливых приговоров". И тут же поклялся, что лично займется делом восстановления…
  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 22 comments