oper_1974 (oper_1974) wrote,
oper_1974
oper_1974

Category:

Немецкий майор нашел на свою задницу неприятностей... Кенигсберг-1945.

      "8 апреля в первой половине дня полк получил приказ - осторожно отойти к городу. Наш сосед слева, 75 полк из охранной дивизии, должен был одновременно занять позиции в предместье города, а к вечеру отойти на линию внутреннего кольца укреплений.
        Трем батальонам нашего полка предстояло сосредоточиться сначала в подвалах домов на Россгартенском рынке, а вечером выйти к Ботаническому саду, заняв исходный район для прорыва в сторону Пиллау. На время прорыва полку обещали придать Второй дивизион артиллерийского полка 367 дивизии под командованием майора Хартмана. Более точные приказы ожидались позднее.
        Выполнить этот приказ было невозможно, ибо стоило только нашим полкам сняться с позиций, как русские тотчас же нанесли бы удар вслед. Поэтому в 14.00 этот приказ был отменен. Около 19.00 мы получили приказ - занять как можно быстрее ранее указанный район с западной стороны Ботанического сада. 61 пехотная дивизия вместе с остатками 548 дивизии и 561 дивизии народных гренадеров должна была наступать южнее дороги Кенигсберг - Пиллау, прорваться там сквозь вражеские позиции и открыть путь для эвакуации гражданского населения.



41818734_956699574517284_6950074047837241344_n

         Это было отчаянное предприятие, имевшее лишь незначительные шансы на успех, тем более что проводить его надо было в страшной спешке. Сведения о противнике мы имели скудные. Известно лишь было, что на севере русские вышли к южному берегу Верхнего пруда, а на юге противник занял Биржу, которая находилась примерно в четырехстах метрах к югу от нашего исходного района.
        В заводском квартале Коссе, примерно в километре к юго-западу от нас, были замечены русские танки. Никто не знал, в наших ли еще руках форт №7 "Хольштайн", расположенный к западу от города на северном берегу Прегеля.
       Штурмовые орудия и счетверенные 20-мм самоходные установки должны были расчистить путь к Пиллау. Командование принял командир 548 дивизии народных гренадеров генерал-майор Зудау. Командир 61 пехотной дивизии генерал Шперль был в это время тяжело ранен.
       Наш полк вместе со вторым дивизионом артиллерийского полка 367 дивизии должен был выступать на участке 61 пехотной дивизии в качестве первого эшелона, во втором эшелоне были остальные подразделения дивизии. Для переброски нашего полка с восточного фронта через центр города в исходный район была произведена рекогносцировка местности. Выступление назначили на 23.00.

41963364_958986050955303_1672940214772826112_n

        Чтобы облегчить прорыв, в 4.00 с запада в сторону кольца окружения должна была нанести удар Пятая танковая дивизия. Время было дорого. И хотя батальоны были предупреждены, что с наступлением темноты надо сниматься с позиций как можно незаметнее, следовало ожидать, что марш через полностью разрушенный город, все еще находившийся под сильным обстрелом, будет длительным и трудным.
       По Закхаймским воротам уже много часов подряд вели ожесточенный огонь несколько батарей противника, каждую пару секунд местность вокруг ворот сотрясалась от страшных-взрывов, а на дороге появлялись все новые и новые воронки.
      Комплекс зданий сиротского дома с его старыми, двухсотлетней давности постройками пока что относительно стойко выдерживал эту бурю огня, к тому же он находился несколько в стороне. Здесь и собрались батальоны, разместившись в подвалах и нижних этажах. Время поджимало, а роты подтягивались бесконечно долго.
       Наконец приказ был отдан. Каждый батальон вели люди, хорошо знавшие местность, однако знания эти, как мы потом поняли, оказались ни к чему, ибо в том аду, каким стал Кенигсберг, невозможно было ориентироваться. Там, где раньше проходили улицы, теперь угадывались в ночи лишь призрачные ландшафты.
       Разведанные дороги уже через час оказались непроходимыми. То и дело рвались бомбы, снаряды, ракеты "сталинских органов", на улицы обрушивались фасады еще уцелевших домов, бомбы пробивали огромные воронки.         Сквозь этот хаос с юга на север шли, мешая друг другу, обозы, грузовики, артиллерия и штурмовые орудия. В конце концов они так перемешались, что не могли уже двигаться ни вперед, ни назад.

41336449_953579024829339_3280153282294579200_n

        Ужасная картина. Сквозь этот ад приходилось пробиваться вперед и нашему полку, то разыскивая дорогу, то обходя противотанковые заграждения и воронки. Наши артиллерийские и боевые обозы вскоре безнадежно застряли, зажатые всевозможным транспортом, отрезанные новыми воронками и развалинами.
        В 0.35 штаб полка наконец добрался до непроходимого леса, который был некогда Ботаническим садом. Здесь, как и везде, на каждом шагу зияли воронки, деревья стояли поломанные и расцепленные. Штаб дивизии еще не дошел до своего командного пункта, которым должно было стать бомбоубежище недалеко от бастиона "Штернварте". В 0.00 от Северного вокзала и здания Главной почтовой дирекции выступили части 548 и 562 дивизий, имели они успех или нет, мы узнать не смогли.
       Перед нами находился бастион "Штернварте", одно из оборонительных сооружений внутреннего кольца укреплений, а к западу от него - ров, откуда нам предстояло совершить прыжок в неизвестность. В бастионе "Штериварте" настроение гарнизона было как перед концом света.
       Сотни солдат и офицеров набились в ходы сообщения, ожидая здесь страшного суда. Тут мы наткнулись и на капитана Бертхольда, находившегося поблизости с остатками 77 гренадерского полка,пожелавшего присоединиться с нам. Под его началом было около 150 человек.
        Между тем подошли и первые роты. Однако, пока основные силы полка занимали исходный район, время приблизилось уже к 20.00, а некоторых рот все еще не было. Майору Хартману из Второго дивизиона артполка 367 дивизии удалось собрать лишь горстку людей человек в тридцать, его батареи намертво застряли в городе.

qgjsptnim5711

        Оперативный отдел штаба 61 пехотной дивизии без конца торопил нас с выступлением, безжалостно поджимало и время. Надо было спешить, если мы хотели прорваться под прикрытием ночи через две линии фронта - одну в черте города, другую - на пути к Замландскому полуострову.
       Выступили мы около 2.00, имея справа усиленный Первый батальон нашего полка, а слева - остатки 171 полка. Перед нами был глубокий ров, по дну которого проходила железная дорога, связывающая Главный и Северный вокзалы. Нам предстояло его преодолеть.
       Передовая линия русских сразу была смята и мы продолжали наступать через прилегающее кладбище. Здесь начались первые трудности. Со всех сторон - фланкирующий огонь, перемежающийся залпами "сталинского органа", бившего по кладбищу. Ориентироваться на этой местности, имевшей плохой обзор, перерезанной проволочными заборами и множеством дорог. было почти невозможно. Единственным ориентиром служила стоявшая чуть правее нас русская автомашина с репродуктором, оглашавшая ночь пропагандистскими речами.
       Сразу же за батальонами следовал штаб полка со своей ударной ротой. Он встретил сопротивление лишь местами, сумев подавить его оружием ближнего боя. Чуть правее штаба полка тяжелый бой вел пехотный батальон.
        Очевидно, Первый батальон нашего полка взял слишком вправо и вышел к домам по дороге на Пиллау. Высланные связные не вернулись. Второй эшелон, который должен был следовать за нами, судя по всему, так и не выступил.

g8r6fk3dhto11

         Преодолев высокий забор на краю кладбища и взяв чуть левее, мы остановились. Здесь мы отделились от майора Хартмана, продолжавшего со своими артиллеристами наступать по центру. Через некоторое время, убедившись, что в этом направлении ему не пробиться, Хартман со своими солдатами повернул назад, в Кенигсберг.
        О 171 полке, наступавшем слева, мы больше ничего не слышали. Правда, иногда раздавался треск тяжелых пулеметов, но определить их местонахождение было трудно.
        Мы вышли на железнодорожную линию, но, встретив с обеих сторон сильный огонь, вынуждены были уйти, хотя первоначально намеревались пробиться по ней на запад. Так двигались мы по совершенно разрушенному заводскому району, где, согласно поступившим накануне сведениям, сосредотачивались русские танки, однако нас противник не тревожил.
        Совершенно неожиданно мы вышли на Хольштайнскую Дамбу, на берег Прегеля. Как ни досадно, стало уже довольно светло, но выбора у нас не было, поэтому пришлось дальше идти по Хольштайнской Дамбе в западном направлении.
       Нас оставалось всего 40-50 человек, много солдат мы потеряли на кладбище. Мимо домов, уже занятых русскими, шли мы незамеченными до тех пор, пока у зерновых складов противник не обстрелял наше охранение. Тут-то и началось....
       Из всех окон русские открыли огонь, стреляли, даже с противоположного берега. Отстреливаясь во все стороны, мы миновали цепочку складов, затем свернули вправо. Продолжать путь по Хольштайнской Дамбе не решились, поскольку во всех близлежащих складах противник уже насторожился и не дал бы нам пройти. Было уже 5.00, в легкой дымке занимался рассвет и видимость становилась довольно хорошей.
        Просидев весь день в кустарнике, мы в конце концов прорвались следующей ночью (с 9 на 10 апреля) через топкую заболоченную местность между Модиттеном и Большим Хольштайном. Поблизости оказалось человек 20 солдат и несколько офицеров 171 полка, а также кое-кто из 548 дивизии народных гренадеров, наступавшей впереди нас.
       Прорыв не удался, пробиться смогли лишь небольшие группы, да несколько штурмовых орудий. Генерал-майор Зудау вскоре после начала наступления был убит недалеко от кирхи королевы Луизы. Днем мы увидели позади себя умирающий город в завесе дыма и огня, все еще прорезаемой огненными трассами тяжелых ракетных снарядов.
       К 17.00 огонь постепенно прекратился. Лишь кое-где стрекотали пулеметы, но и они в конце концов замолкали. В вечерних сумерках над мертвым городом клубились черные тучи дыма, освещаемые жутким заревом многочисленных пожаров.
       Крепость Кенигсберг пала, а вместе с нею погибли 171 и 192 полки 56 пехотной дивизии. Мы же, дойдя, наконец, на следующее утро до передового охранения 561 дивизии народных гренадеров, стоявшего в лесу возле Коббельбуде, должны были продолжать борьбу, пока и нас не постигнет горький финал". - из воспоминаний командира 192-го гренадерского полка 56-й пех.дивизии майора майора Н.Левински.


41413748_954540014733240_648940623230926848_n


Tags: вторая мировая, противник
Subscribe

promo oper_1974 june 28, 2013 23:25 253
Buy for 100 tokens
По мотивам статьи Ростислава Горчакова. "В январе 1940 года рейхсканцлер Адольф Гитлер дал немецкой судебной системе оценку: "Наши суды - медлительные ржавые машины по штамповке возмутительно несправедливых приговоров". И тут же поклялся, что лично займется делом восстановления…
  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 12 comments